Стражи границы, которые вернулись в Одессу после 22 дней обстрелов на границе в районе пункта пропуска «Должанский», решились рассказать о пережитом.

Офицеры говорят, что блокада длилась почти три недели. Солдаты не получали ни боеприпасов, ни продовольствия, а со стороны границы их постоянно обстреливала вражеская артиллерия.
– Сначала по нам «работал» снайпер, потом летели мины и снаряды из «Градов» со стороны России, – вспоминает подполковник Александр Демченко. – Но это еще цветочки. Потом нас начали обстреливать из ствольной артиллерии. При мне один такой снаряд за раз убил четырех солдат.
Обстрелы методично продолжались каждый день. Иногда пограничники насчитывали более 260 выстрелов из орудий разных калибров за сутки.
– Давили на нас психологически очень сильно, – добавляет офицер. – В самом начале нашей обороны после четырехчасового обстрела на российском погранпункте «гостеприимно» открыли ворота – думали, что мы, в панике, побежим в Россию, но никто не стал.

За водой в бронетранспортере
Вражеские силы держали пограничников в плотной блокаде – минировали дороги фугасами, организовывали засады. Ситуация осложнялась и тем, что в степи почти не было доступных источников питьевой воды. В связи с этим каждый поход за живительной влагой превращался в настоящую боевую операцию.
– Едет одна бочка с водой, а за ней четыре бронетранспортера с вооруженными до зубов десантниками, – говорит подполковник Андрей Белобородченко. – Недостаток был существенный. Мы с товарищем даже один раз умудрились полностью помыться, используя полуторалитровую бутылку.
Ситуация изменилась после того, как на «Должанском» отремонтировали насос, который стал качать воду из поземной скважины, да и то его постоянно выводили из строя противники.
Офицеры рассказывают, что поначалу местные жители отнеслись к ним подозрительно. По словам Александра Демченко, люди искренне удивились, когда услышали русскую речь от пограничников.
– Идет информационная война, и у местного населения полностью искаженное мировоззрение, – говорит он. – Слава Богу, они поняли, что мы не «бандеровцы», не «Правый сектор», а обычные пограничники.
После этого люди стали понемногу «оттаивать», а когда солдаты разрешили убрать урожай вблизи оборонительных позиций и помогли жителям окрестных сел по хозяйству, те и вовсе стали поддерживать украинскую армию.
– Нужны были мешки для песка, и один фермер привез нам их целый грузовик, – рассказывает Белобородченко. – Другие люди начали рассказывать о передвижениях сепаратистов.
При этом пограничники скупо отзываются о тех, с кем приходилось воевать.
- В основном возраст боевиков составляет от 18 до 35 лет,-  говорят офицеры.- И все они считают, что защищают родину от захватчиков.

Теперь в отпуске
Когда командование решило, что надо выбираться из котла, вся операция проходила максимально скрытно. По словам Андрея Белобородченко, об этом не знала даже большинство личного состава.
– Срывались с мест в три часа ночи, ехали с выключенными фарами сначала к одной точке, там пережидали и дальше в путь, – объясняет он. – Попадали в засады врага и под обстрелы, постоянно выходила из строя техника, приходилось ее бросать и людей пересаживать на броню.
По словам пограничников, в «Должанском» теперь остался только металлолом. Сейчас все вышедшие из котла пограничники получили по десять выходных дней для восстановления сил и психологической разгрузки, а после уйдут в ежегодный 30-дневый отпуск. После этого они вновь будут готовы охранять границы родины.
– Очень трудно в большом городе: хлопок закрывающейся автомобильной двери напоминает звук выстрела из миномета, и невольно оборачиваешься, оглядываешься по сторонам, - делится Андрей Белобородченко. –Нервы напряжены до предела.

Автор Алена Геворкян

Фото Одесского кризисного центра