Чудный, величественный Львов покорил меня снова и навсегда.

Первый раз была здесь еще в 11-м классе и хорошо запомнила только стену замка и уютную кофейню, где первый раз попробовала глинтвейн.

Мой второй раз во Львове пришелся на сознательный возраст. Было очень холодно, но в моем сердце в то время было тепло, так что из всей трехдневной поездки я больше всего запомнила лишь то, как мы весело играли в снежки в каком-то парке на фоне старинной архитектуры.

И вот в третий раз поехала в эту великолепную столицу бывшего королевства.

Как мне показалось, здесь совсем другие люди – более духовные что ли, более интеллигентные, культурные, приветливые. Может, мне так только показалось, а может, каждый видит то, что хочет.

Но стоит судить даже по тому, как уважают здесь старших. К примеру, голос, объявляющий остановки в трамвае, напоминает о том, что места пожилым людям и женщинам с детьми нужно уступать. И львовяне это делают: я видела, что парни, как по команде, дружно встали и уступили место дедушке, который только зашел в вагон. 
И кстати, трамвай во Львове – это не ветхие составы, которые, порой, выполняют функцию пристанища для бездомных. Здесь же это тоже своего рода достопримечательность: ездит по всему старому центру вдоль узеньких улочек, вагоны – относительно новые, в них не воняет и нужно пользоваться диковинным компостером.

Про изумительную архитектуру Львова и писать даже не буду – уже столько сказано о ней, да и нет у меня, к сожалению, обширных познаний в этой области. Но что просто удивительно – как тут все бережно сохранили. Подумать только, что есть здесь здания, которые еще помнят Магдебургское право и шляхетных князей. Не хочется говорить о своем городе плохо, но ведь по историческому центру Одессы страшно ходить: то штукатурка неожиданно посыплется, то чердак рухнет. А ей всего 220.

Кстати, несмотря на предубеждение многих о том, что за русский язык убивают, речь русскоговорящих туристов периодически звучит, и их прекрасно тут и понимают, и принимают, и даже улыбаются.

Гуляя по улицам Львова, разглядывая горожан и общаясь с ними, убеждаешься, что здесь – уже Европа. И не только географически и исторически – мыслят люди по-другому. Только сейчас я поняла и даже сама ощутила, какой удар, разочарование и благородный гнев вызвал у львовян отказ от европейской ассоциации. Призрак советского прошлого, который тут добрым словом не вспоминают, и заставил людей толпами ехать на Майдан, отстаивать свое право на будущее. Они готовы были умереть за него. И умирали. 

Первый, кто погиб в результате противостояния на Майдане, был львовский активист Вербицкий – ученый, альпинист и просто человек, который хотел изменить Украину к лучшему. На знаменитом Лычаковском кладбище у его могилы всегда свежие цветы. А у ратуши стоит мемориал небесной сотне с трогательной надписью: «Пам’ять про відважних синів нації житиме у наших серцях». Для сравнения: на подобном мемориале в Донецке поминают жертв фашистской хунты.

К слову о ненависти. Вот кого тут точно ненавидят, так это Путина. В каждом сувенирном магазине – множество всяких издевок над президентом России – есть тут Путин в виде чертика, и туалетная бумага с его физиономией, и коврики, чтобы ноги о его изображение вытирать. Разлетается такой товар, как горячие пирожки.

Но больше всего в тот день во Львове меня тронула одна сцена.
На площади Рынок проводили фестиваль «Едина – Україна». Собралось много молодежи – демонстрировали тематические постеры, крутили ролики, дети рисовали. Зазвучала песня о единстве Украины. И я обратила внимание на опрятную старушку лет 80. Она шла мимо, остановилась, прислушалась, а потом, достав платок, тихо заплакала. Постояв так немного, она затем медленно ушла восвояси. Я не знаю, о чем плакала эта женщина. Может быть, кто-то из ее родных погиб в этом сражении за Украину. А может, ей известно, что такое война, и ей страшно, что все это повторяется теперь. Кто знает.